Хорватия в этом году крута и сурова. Прошлая экспедиция по сравнению с этой просто круизный лайнер. А тут стоило выбрать победителем человека в костюме Супермена, и началось. Прямо с самолета рванули в Огулин, искать протея. Это такая слепая амфибия со всякими странными способностями. Живет в подземных реках карстовых пещер в тамошнем околотке — и больше нигде в мире. Невероятная штука. Хорваты ее называют «человечья рыбка». В средневековье считали, что это детеныши драконов.
Снаружи подводные пещеры выглядят как декорации к фильмам про Лару Крофт: тенистый лес, замшелые скалы, хвощи, папоротники – и среди этого река, как дельфин, то уходит вниз, то снова выныривает на поверхность. Вход в пещеру под водой. Снаружи пруд прудом, но погружаешься на метров на пять – и оказываешься перед черным провалом, ведущим вбок и вниз, вниз. И вот туда нам надо. Не хочется, но надо. Натянули свои сто кг снаряги – и табор уходит в воду. Суровый технарь Ведран с большой профессиональной камерой, биолог-протеевед Душан Елич с маленькой GoPro на шлеме, а я так, с фонарем. Остальные остаются на берегу ждать и надеяться.
Подземная река оказывается абсолютно черным Стиксом. Фонарь освещает мертвую лунную поверхность. Ни былинки, ни козявки, только голые скалы и пустая вода. Прозрачная настолько, что паришь в ней, как в ледяном космосе. Температура соответствует: +6 градусов. Несмотря на сухарь, через 5 минут зуб не попадает на зуб. А веревка-ходовик уходит все ниже и ниже. Ведран говорил, на глубину 60 метров. О том, как мне будет на глубине двадцатиэтажного дома, когда к холодрыге, темноте и проблескам клаустрофобии добавится глубинный азотный наркоз, не хочется думать. С каждым метром крепнет ощущение, что ничего живого здесь нет и быть не может, а также что мой первый пещерный дайв имеет ненулевую вероятность стать последним.
И тут мы видим его.
Протей вообще похож на ангела, но здесь, во всем этом мертвенном окружении, он похож на ангела больше, чем сами ангелы. Полупрозрачный, нежно-розовый, как будто светящийся изнутри, он сидит на скальном обломке и не обращает ни на что никакого внимания, хотя заметил нас своими шестым, седьмым и прочими чувствами, еще когда мы только пузырились на входе в пещеру.
В секунду перестает быть холодно, страшно и вообще как-либо, потому что тут же забываешь про себя и полностью переключаешься на созерцание. Чудо же, чудо. Долго кружим над ним, снимаем со всех точек, и он ощущает своей фоточувствительной кожей свет наших фонарей — но все равно не уплывает. Сидит, чуть придерживаясь крошечными тонкими лапками за выступ скалы, вечный, космический, запредельный. И сколько лет вот так – неизвестно. Судя по размеру в добрых 30 см, он может быть старше меня, и может быть даже раза в два. Такой вот бледный полупрозрачный даос, живущий в этой пещере десятки лет без воздуха, тепла, света и почти без еды. Жаловаться при нем на жизнь невозможно, да и просто неприлично. Хочется просто висеть рядом и смотреть на него вечно.
Вечно–то вечно, но когда Душан показал, что уже нормально сняли и можно возвращаться, угадайте, кто первым припустил к выходу во все лопатки. Чувство холода вернулось, зубы сжимает так, что не откусить бы загубник. Всплываю, следом выныривает Душан. Выплевываю регулятор, кричу «Нашли одного, нашли!», но все смотрят не на меня, а на Душана:
— А где твоя камера?…
GoPro на лбу Душана нет. Он тихо говорит «фак» и уходит обратно в Стикс. А меня, наоборот, за руку вытаскивают из воды на берег. Потому что от холода, голода и впечатлений ноги держат меня не лучше, чем того протея.
Камеру нашли и, к счастью, она упала уже на обратной дороге. Так что у нас есть потрясающие видеоматериалы, которые мы могли бы продать National Geographic, но не продадили, а сделали выпуск Зверей + Аква Марис про одно из самых удивительных животных на свете. Вернее, в темноте.
Всё как у зверей 