Мы давно хотели снять продолжение «Зоопарка наоборот» про wildlife concervation — защиту находящихся под угрозой исчезновения видов. Австралия — идеальное для этого место. С одной стороны, около 90% местных млекопитающих и рептилий удивительны и уникальны. С другой, после прихода европейцев в Австралию около трети млекопитающих-эндемиков либо уже вымерли, либо вот-вот. Поэтому мы поехали в нацпарки и частные заповедники, чтобы расспросить биологов, ботаников и экологов о причинах вымирания казуаров, кволлов, бандикутов, дьяволов и прочих удивительных зверушек. И о том, можно ли этот процесс остановить или повернуть вспять.
Начнем с главных причинах вымирания животных и птиц-эндемиков в Австралии. На первом месте фрагментация и исчезновение среды обитания. Дороги, фермы, ограды, трубопроводы, лесные пожары разбивают огромные леса на мелкие куски, и переход из одного куска леса в другой может плохо закончиться. Трупы убитых животных на обочинах дорог мы видели везде — от Северной Территории до Тасмании. Животным нужно мигрировать по многим причинам. Например, казуары и тасманские дьяволы территориальны и агрессивны и могут забить-загрызть друг друга до смерти в территориальных стычках. А сумчатые летяги живут семьями, и глава семейства часто выставляет молодых самцов на мороз, чтобы те основали новую семью как можно дальше от родительского гнезда. Кроме того, уменьшение возможностей миграции приводит к инбридингу и ухудшению генофонда вида. И наконец, фрагментация ареала препятствует ествественному увеличению популяции, которое требует освоения новых территорий.
Вторая причина — понаехавшие виды. Лисы и бродячие коты, привезенные европейцами, охотятся намного эффективнее кволлов и дьяволов. Например, ужасно смешные авдотки превращаются в живую статую при виде хищника, надеясь на свой камуфляж. Но с лисами и котами эта тактика не работает, ибо те охотятся и с помощью обоняния. Вот и сожрали всех авдоток на юге Австралии.
Из-за инвазии лис и котов под угрозой оказались не только их жертвы — бандикуты, филандеры и прочая мелочь, — но и хищники-эндемики. Кволлам (сумчатым куницам) нынче нужно пробегать бóльшие расстояния и тратить больше сил, чтобы кого-нибудь съесть. А еще кволлы мрут из-за ядовитой жабы-аги, о которой мы уже рассказывали. И наконец, инвазивные травоядные (овцы, кролики, лошади и пр.) конкурируют с эндемиками за ресурсы, и главное — полностью меняют местную флору. В результате, местные насекомые, птицы и млекопитающие вынуждены искать новый ареал, что сложно и рискованно. Плюс, исход местных насекомых и птиц необратимо изменяет флору, ибо растения-эндемики зависят от насекомых-эндемиков и птиц-эндемиков. Например, без казуаров австралийский rainforest сразу же обеднеет, ведь их диета состоит из 200+ видов растений. И кроме казуаров, переносить семена этих растений на большие расстояния некому.
Третья причина — изменение климата. И не только его потепление, но и то, что климат становится экстремальнее. Засухи приводят к лесным пожарам, ливни — к наводнениям. А из-за фрагментации среды обитания локальные пожары и наводнения ведут к вымиранию местных популяций, которым просто некуда бежать.
В четвертых, некоторым видам просто не везет. Тасманские дьяволы мрут от редкой и агрессивной формы рака. Причем этот рак заразный, передается при укусах. А дьяволы оч территориальны и агрессивны. И если не найдут панацею, то к 2030 году дьяволы сохранятся только в зоопарках.
Главный вопрос, который мы задавали в нацпарках и заповедниках, — что делать, и какие именно виды нужно спасать в первую очередь. Никому не хочется выбирать, кого спасать, а кого бросать на произвол судьбы. Но ресурсы заповедников ограничены, а давление человека на природу увеличивается с каждым днем. Вот и спасаем мы в первую очередь знаковые виды, типа тасманского дьявола. И ярких птиц, типа оранжевобрюхих попугайчиков. И плюшевых зверьков, типа кволлов.
Безусловно, хищники оч важны для поддержания здоровья видов, на которых они охотятся. Поэтому дьяволов и кволлов нужно всячески спасать. А еще нужно немедленно спасать пчел и других насекомых, ибо без них флора изменится настолько, что большинство видов окажутся под угрозой вымирания. И саму флору нужно восстанавливать, как это делает Jeroen van Veen в заповеднике Nardoo Hills. Jeroen — железный человек, один в поле воин. На нем 1000 с лишним гектаров леса. Тысяча гектаров на одного Йеруна! У Йеруна и Bush Heritage, где он работает, достаточно радикальный подход к консервации: они восстанавливают и поддерживают оригинальную флору, удаляя инвазивные растения, привезенные европейцами.
Волонтеры буквально пропалывают тысячу гектаров леса, отлавливают бродячих котов, сажают растения-эндемики, которые нужны местным птицам и животным. А еще Bush Heritage покупает участки земли, разрывающие заповедники и нацпарки, чтобы соединить разрозненные оазисы и расширить среду обитания. И все это — на частные пожертвования и деньги спонсоров.
В Moonlit и Bonorong Sanctuaries мы сняли традиционный подход к консервации: создание и поддержание запасной популяции на случай, если основная вымрет. Например, оранжевобрюхий травяной попугайчик (Orange-bellied Parrot) вымрет через год-два. Lisa Tuthill из Мулита рассказала, что в дикой природе осталось около десятка пар. Попугайчики мигрируют из Тасмании в штат Виктория через пролив Басса, и поэтому дважды страдают от фрагментации ареала. Плюс, сбиваются с пути из-за огней кораблей, идущих в порт Мельбурна. Поэтому в Moonlit и др. sanctuaries стоят вольеры, где эти попугайчики размножаются. В зоопарках их уже штук 300. Года два назад в природе отловили 20 диких, чтобы разнообразить гены. Скоро начнут выпускать самых бодрых обратно в природу. Короче — всё как у зубрóв. Только восстанавливают в Мунлите популяции попугайчиков, авдоток и кволлов не на деньги государства, а на выручку от продажи билетов и спонсорские пожертвования. Хотя и государство помогает.
А в тасманском Боноронге разводят дьяволов и спасают сбитых на дороге животных. Подростка-вомбата, сидящего на руках у директора Bonorong Sanctuary Грега, нашли в сумке матери на обочине дороги. Скоро его вернут в родной нацпарк. К счастью, 45% территорри Тасмании — нацпарки. И эти нацпарки формируют огромное кольцо на северо-западе острова, поэтому живности там пруд пруди.
Подытоживаем. Самые эффективные методы сохранения вымирающих видов — увеличение количества и территории нацпарков, борьба с фрагментацией ареала (например, с помощью лесополос, соединяющих нацпарки), борьба с инвазивными видами и создание запасных популяций вымирающих видов в заповедниках. Мы еще вернемся к теме спасения вымирающих в наших программах. А пока смотрим первую историю из австралийского цикла. Про самых опасных зверей Австралии — кошек.
Всё как у зверей 